Виктор Иванов: «Нужно стимулировать спрос»

Необеспеченность отрасли «малой химией» до сих пор остается предметом острых обсуждений лакокрасочного рынка. Комментирует этот вопрос Виктор Иванов, президент Российского Союза химиков. Журналу «Промышленные покрытия» он также рассказал о проблемах импортозамещения, кадрового обеспечения химической промышленности и роли РСХ в развитии отрасли.

В 2012 году в интервью изданию «Промышленные покрытия» вы говорили про такие негативные факторы развития химпрома, как рост тарифов на железнодорожные перевозки, устаревшие технологии производства продукции – порядка 70 % от себестоимости товара составляют издержки на электроэнергию. Какие основные проблемы вы можете назвать сегодня?
Многие отраслевые предприятия, построенные в период активной химизации отечественной промышленности в 1960-е годы, нужно выводить из эксплуатации. Если говорить про оборудование на этих площадках, иногда в восьмидесяти процентах случаев требуется его реконструкция или замена. Такие предприятия представляют угрозу технологической и экологической безопасности. Нужно инвестировать в новые производства и постепенно закрывать старые. Таким образом, эффективность развития химпрома надо оценивать не столько по масштабам валового производства, сколько по объему инвестиций, вложенных в ее реконструкцию.

К вопросу об инвестициях. По остаточному принципу российский химпром финансировался последние несколько десятилетий, сказали вы в начале 2016 года изданию «Нефтегазохимия России». Судя по тому, что сегодня Минпромтог намерен помочь в реализации 116 импортозамещающих проектов в области химии на сумму более 400 миллиардов рублей, об «остаточном принципе» речь уже не идет. Считаете ли вы такой объем инвестиций оптимальным катализатором развития отрасли?
Химической и нефтехимической промышленности не требуется специальной господдержки. Главное – это платежеспособный спрос со стороны других отраслей экономики. Будут расти машиностроение, оборонная и электронная промышленности – расширится спрос на полимерные материалы и композиты. Однако возможности государства здесь весьма ограничены. В рыночной экономике не существует такой структуры, которая могла бы планировать и консолидировать спрос на нефтехимическую продукцию.
В советское время в Башкортостане планировалось возвести крупный комплекс по выпуску полиэтилентерефталата (ПЭТФ). Ежегодная мощность предприятия могла достигнуть 220 тысяч тонн. Было закуплено оборудование для выпуска как бутылочного ПЭТФ, так и сырья для химических нитей и волокон. Сегодня этот комплекс принадлежит СИБУРу и выпускает только бутылочный ПЭТФ, поскольку нет спроса на волокна.

А если говорить про малотоннажное производство?
Это одна из сфер, которая, несомненно, требует государственного внимания и вмешательства. В СССР не было отдельных предприятий по выпуску такой продукции. Зачастую, на крупных заводах (например, по производству минеральных удобрений) были цеха, которые изготавливали каустик, толуилендиизоцианат. Эти продукты шли затем на нужды оборонки, машиностроения, электроники.
Вероятнее всего, такие производства были убыточны. Однако потери компенсировались в общезаводском масштабе за счет прибыли других цехов. В результате приватизации пришли новые собственники – в итоге малотоннажную химию ликвидировали.
Сегодня ежегодно мы импортируем «малой химии» минимум на 30 миллиардов долларов США. Это бьет по экономике страны. Без господдержки эту проблему не решить – «малотоннажка» остается невыгодной для крупного бизнеса. Поэтому радует, что Минэнерго и Минпромторг обратили внимание на эту проблему.

В ноябре 2017 года на заседании Комитета по химической промышленности «Деловой России» вы подчеркнули, что малотоннажная химия – это перспективное и экономически выгодное направление для крупных вертикально интегрированных компаний.
На строительство предприятия по глубокой переработке требуется не менее пяти лет. Период их окупаемости – от семи лет. Только крупные корпорациям могут «заморозить» инвестиции на такой срок, привлечь внушительные кредиты для реализации проектов под относительно невысокие проценты. Если крупный бизнес обеспечит масштабное производство основных продуктов, то будет место и для небольших предприятий.

Заседание Комитета по химической промышленности «Деловой России» под председательством
Михаила Сутягинского, председателя Совета директоров АО «ГК «Титан». В мероприятии участвовали делегация от Российского Союза химиков, представители Минпромторга, члены генерального
совета «Деловой России», глава Ассоциации кластеров и технопарков. Мероприятие прошло
24 ноября 2017 года. На фото: Михаил Сутягинский и Виктор Иванов

Если сравнивать с зарубежной переработкой?
Иностранные компании, специализирующиеся на нефтепереработке, выпуска ют порядка 30–40 % продуктов, которые в дальнейшем идут на нужды химии. У отечественных – в лучшем случае 3–4 %. В России нефтяные компании почти не занимаются пиролизом. Так, у нас производится 3,5 миллиона тонн этилена, в то время как в США.– до 20–25 миллионов тонн. Без этого сырья невозможно развивать полимерное производство и другие глубокие переделы. Конечно, на некоторых НПЗ появляются новые установки, но ни одного нового завода по глубокой переработке нефти нет. Так, «Лукойл» хотел организовать крупнотоннажное производство полимеров на базе углеводородного сырья Каспия. Однако компания отказалась от идеи. «Роснефть» намерена создать полимерный комплекс, в частности, на основе реконструкции Ангарского завода полимеров.

В декабре 2016 года вы говорили, что доля импорта в химической промышленности по итогам 2015–2016 годов может сократиться на 30 %. Как сейчас решается вопрос импортозамещения?
Решить проблему импортозамещения путем запретов невозможно. Нужен комплекс мер по развитию промышленности. Новые крупные проекты химии и нефтехимии должны ориентироваться не только на внутренний рынок. Нужно стимулировать спрос. Здесь важна господдержка, особенно в вопросах налоговой политики, таможенных пошлин, логистики. Правительство Саудовской Аравии, например, чтобы поддержать развитие своей отрасли и экспорт, снизило цены на газ для газохимических предприятий до 25–40 долларов США за одну тысячу кубометров. В России он стоит свыше 100 долларов США.

Можете привести конкретный пример реальной возможности импортозамещения?
Я уже упоминал о малотоннажной химии. Возьмем пластпереработку. Ежегодно Россия импортирует изделия из полимеров на несколько миллиардов долларов, хотя выпускать товары бытового обихода из пластика проще, чем полиэтилен. Бывали и другие случаи. Так, одно предприятие закупало мешки для упаковки удобрений из Турции, хотя их можно было изготовить на соседнем заводе.

Российский Союз химиков – единственная в России некоммерческая организация, объединяющая предприятия химического сектора, отраслевые научно-исследовательские, проектные и учебные институты, союзы и ассоциации химической направленности, вертикально-интегрированные структуры России

В своих интервью вы неоднократно говорили, что отрасль стареет. Как решается вопрос кадрового обеспечения?
В России в 90-е годы было более 30 техникумов, 500 профильных ПТУ. Сегодня почти нет таких учебных заведений. Предприятия вынуждены обучать специалистов на местах. И если раньше средний возраст работающих был в районе 35-36 лет, то сегодня им под 50. Ликвидирована Московская государственная академия химического машиностроения. Московский государственный университет тонких химических технологий им. Ломоносова (МИТХТ) слили с Московским государственным институтом радиотехники, электроники и автоматики (МИРЭА). Ч то общего у химии и автоматизации? Кроме того, были предложения объединить Российский химико-технологический университет им. Д. И . Менделеева (РХТУ) с Институтом стали и сплавов.
Если говорить про науку, к сожалению, российский научный комплекс потерян на 95 %. Разорвалась сформированная в советское время цепочка: академическая наука – отраслевая – завод. Отраслевая наука практически погибла. Почти 90 % технологий для создания новых мощностей закупается за рубежом. Причем далеко не всегда отдают технологии хай-тек.

В 2017 году РСХ исполнилось 20 лет. Как менялись задачи союза за это время?
Работа и важность министра химической промышленности в СССР имела колоссальное значение: от информационной поддержки проектов до финансовых вливаний в предприятия. Функции текущего промышленного министерства носят больше информационный характер, нежели практический. Однако инвестиции есть, причем в основном отечественного происхождения. Они дают возможность отрасли внедрять технологии, возводить новые мощности. Только в 2016 году российские предприятия отгрузили химической продукции более чем на три триллиона рублей. Химпроизводство увеличилось более чем на пять процентов. Таких результатов удалось достичь, в том числе благодаря политике импортозамещения. Сегодня в России нет ни одного аналогичного профессионального союза долгожителя.


В России компании зачастую недооценивают роль отраслевых выставок или форумов. В Германии значительные предприятия обязательно посещают эти события.
Так, в марте 2018 года в Нюрнберге пройдет European coating show

Какова роль РСХ в решении проблем химпрома?
Государственные институты не должны решать многие важные вопросы, например заклчение тарифных соглашений между профсоюзами, правительством и работодателями. Или проведение отраслевых экспертиз, разработка профстандартов и методов оценки квалификации работников отрасли. К сожалению, РСХ не всегда может выполнить эти функции. Банально не хватает средств.
В Европе предприятие только зарегистрировалось – и тут же становится членом отраслевого союза, платит членские взносы. Ежегодный бюджет Европейской химической ассоциации CEFIC достигает до 50 миллионов евро. Таким образом, она может и лоббировать интересы отрасли, и решать вопросы подготовки кадров для химпрома. У нас же таких возможностей нет. Союзы также организуют выставки и форумы, значение которых в России пока очень недооценено. В той же Германии все более-менее значительные химические предприятия обязательно участвуют в отраслевых выставках. У нас же на это нередко жалеют денег.

Виктор Петрович, 17 января этого года Вы отметили 75-летие. От редакции журнала «Промышленные покрытия» искренне поздравляем вас с юбилеем! Какие этапы вашего трудового пути вы считаете самыми значимыми лично для вас?
Я благодарен той школе, которую прошел на Сибирском химическом комбинате. Там я работал с 1966 года после окончания вуза по специальности «инженер химик-технолог». И в 26 лет стал начальником производства. Молодых специалистов крепко «били» тогда, но и учили на «отлично». Высокий уровень знаний, полученный в Томске, дал плоды уже в Крыму в ПО «Титан», куда я был направлен в 1971 году вместе с семьей.